В то время как потрошитель прославился благодаря количеству убийств, в борденовских убийствах самое важное—качество. Жертвами потрошителя были дешевые проститутки из нищих кварталов Лондона, в то время как в борденовских убийствах жертвами была элита викторианского общества в преуспевающем Фол-Ривер.
72-х летний Эндрю Джэксон Борден был президентом одного из банков Фол-Ривер, и был членом совета директоров трёх других. Он владел значительным количеством недвижимости, в том числе новым трёхэтажным зданием в деловом центре города. Он был директором трёх текстильных фабрик, от которых зависела экономика и занятость населения города. Он был на полпути к тому, чтобы стать миллионером—в эпоху, когда миллион долларов был потрясающей суммой.
Кроме того, его имя упоминалось если не с благоговейным ужасом, то во всяком случае с уважением. Фамилия Борден и возможности этой семьи стали известны еще 250 лет до этого, в царствование Чарльза I. Согласно преданию, это дед самого Эндрю придумал название для города Фол-Ривер, когда тот был основан. К 1892 году в Фол-Ривер жило больше 125 семей с фамилией Борден.
До Гражданской Войны (между югом и севером США), Фол-Ривер был преуспевающим, но довольно скромным городком. Но когда восстал юг, всё изменилось: в городе появились крупные текстильные фабрики, возмещавшие утраченную продукцию с юга, и он стал крупнейшим центром текстильного производства. Днём слышался гул веретён, а вечером всюду изобиловали заводские рабочие.
Эндрю входил в восьмое поколение местных Борденов. Основатель семьи, Джон Борден был одним из изначальных землевладельцев в Портсмуте, в соседнем штате Род-Айленд, когда Портсмут получил статус города в 1638. Как и его потомок Эндрю, главной жизненной амбицией Джона было накопление недвижимости.
В наши дни насчитывающий более 75.000 жителей, Фол-Ривер обязан своим происхождением капризу природы: ручью, который местные индейцы называли «Кекечан». Этот ручей вытекал из двух довольно крупных прудов—Северного и Южного Ватуппы—на равнине к востоку от города, и опускался почти на 40 метров на расстоянии в полтора километра прежде чем уйти под землю. Этот водопад дал доступ к гидроэнергии на участке от прибрежных холмов до залива Маунт-Хоуп.
На основе этой гидроэнергии, а затем парового двигателя, были основаны текстильные фабрики, которые и создали экономический взлёт, позволивший Борденам разбогатеть. Однако отец Эндрю был одним из тех немногих из Борденов, которые не разбогатели. Он торговал рыбой, и Эндрю поклялся себе устроиться получше. Он начал работать помощником плотника, но скоро преуспел в качестве гробовщика в партнёрстве с Фрэнком Элми. Они рекламировали себя как эксклюзивных продавцов запатентованных гробов Крэйна, гарантирующих сохранность останков дольше, чем любые другие. Как можно было бы проверить правдивость этого заявления, не говорилось.
По 14 часов в день Эндрю занимался тем, что экономил, перепродавал и копил всё, что только мог. Это поведение было для него настолько типичным, что утро последнего дня его жизни застаёт его за тем, что он подбирает из мусора сломанный замок, бережно заворачивает его в бумагу и несет домой.
День за днем можно было видеть, как этот высокий, похожий на Скруджа, сухощавый Эндрю, в чёрном двубортном костюме и галстуке, с которыми он не расставался ни зимой, ни летом, идет на работу в банк и несет корзинку яиц от собственных кур на продажу.
Тогда, как и теперь, фамилия Дюрфи вызывала в деловых и светских кругах Фол-Ривер те же ассоциации, и была такой же старой и уважаемой, как фамилия Борден. Эндрю женился на Эбби Дюрфи Грэй, одной из дочерей семейства Дюрфи. Это был его второй, а её первый брак. Теперь, в 65 лет, Эбби была стеснительная, диковатая домоседка.
За пять лет Эндрю стал отцом трёх дочерей от своей первой жены, Сары Морс. Эмма была первой. Вторая, Элис, прожила лишь два года. Лиззи была младшей. Возможно потому, что Эндрю мечтал о сыне, который бы унаследовал его имя, он окрестил Лиззи ещё одним именем—Эндрю. Через два года после того как умерла Сара, он женился на старой деве Эбби.
***
Третий день августа, как писалось тогда в газетах, был на тот момент самым жарким днём в 1892 году. Однако в номере от 4 августа погода не упоминалась. Нечто, представляющее гораздо больший интерес для жителей Фол-Ривер, не оставило места для столь прозаичных новостей: «ужасное злодеяние» случилось на Секонд-стрит, в доме 92.
Двое из числа самых видных жителей города, носители двух из числа самых уважаемых фамилий в штате Массачусетс, были «зверски убиты» у себя на дому среди бела дня.
Словосочетание «зверски убиты» по сей день используется газетами для обозначения нетривиальной смерти, заслуживающей передовицы, а не какого-нибудь заурядного убийства, получающего от силы один-два параграфа где-нибудь внутри. Эти имена были равны в Массачусетсе тому, чем в Нью-Йорке являются Меллон и Рокфеллер. Первый выпуск «Ежедневного Вестника», подготовленного, как он безусловно был, в безумной суете и переполохе, содержал несколько ошибок, которые впоследствии были исправлены, а также пространное и ошибочное предположение о том, что на самом деле случилось, но в нем было уловлено чувство ужаса и шока, в которое ввергло весь город это преступление.
Выпуск был распродан за считанные минуты.
Ужасное преступлениеУважаемый гражданин и его пожилая жена разрублены на куски в собственном домеМистер и миссис Эндрю Борден лишились жизни от руки пьяного работникаПолиция ведёт поиск злодея
Местная общественность была ужасно шокирована сегодня утром, услышав, что престарелый гражданин и его жена стали жертвами злодеяния, и что было совершено ужасное преступление. Новость распространилась как лесной пожар, и сотни любопытных повалили на Сэконд-стрит. Злодеяние было совершено в доме № 62 (№ 92), где Эндрю Борден и его супруга жили счастливо.
Предполагается, что орудием убийства был топор, так как тела жертв были изрублены почти до неузнаваемости. С тех пор как стало известно о злодеянии, по улице перед домом стало невозможно проехать из-за плотности волнующейся толпы, жаждущей информации об ужасной трагедии и клянущейся, что убийцу ждёт возмездие.
Отец убит
Первое, на что отреагировали соседи, был раздавшийся стон, за которым последовал крик «Убийство!». Миссис Аделаида Черчиль, которая живёт рядом с Борденами, прибежала на крик мисс Борден: «Отец убит! Позовите полицию!»
Mиссис Черчиль поторопилась через дорогу в конюшню, чтобы попросить работающих там людей вызвать полицию. Проходивший мимо Джон Кэннингэм, услышав об убийстве, телефонировал в полицейское отделение, и полицейский Эллен был выслан, чтобы расследовать дело.
Тем временем новость об убийстве разлетелась по городу, и перед домом быстро собралась толпа. Корреспондент «Вестника» вошёл в дом, и перед его глазами предстала ужасная картина. На диване в уютной гостиной первого этажа лежал мёртвый Эндрю Борден. Его лицо представляло собой ужасающее зрелище. Над левым виском была видна рана размером 6 на 4 дюйма [15 на 10 см.], как если бы удар был нанесён обухом топора. Левый глаз был вырван, а нос разрублен во всю длину. Лицо было разрублено на куски, и кровь залила рубашку и пропитала всю его одежду. В комнате всё было в порядке и не было видно никаких следов борьбы.
Семь ран
Наверху, в опрятной комнате в северо-западной части дома, перед глазами представало ещё одно ужасное зрелище. На полу, между кроватью и туалетным столиком, во всю длину лежала миссис Борден. Одна её рука была протянута вперёд и на ней покоилось её лицо. Над левым виском череп был повреждён и на голове было видно не менее семи ран. Вероятно, она умерла там, где была настигнута, и её кровь образовала на ковре сгусток.
Первый врач, прибывший на место преступления, был доктор Боуэн, но к тому моменту жизнь их уже покинула, и судя по тому, каковы были раны, вероятно, что долго они не мучались. Полиция приехала быстро, и посторонние на место преступления не допускались. Мисс Борден была в таком шоке от этих ужасных происшествий, что ей пришлось удалиться, и о ней заботились её друзья. Отряд прибывшей полиции произвёл тщательный обыск дома с прилегающими постройками и участком, пытаясь обнаружить следы преступника. Орудие убийства найдено не было и, в целом, ничего, что указывало бы на то, кто был преступник, обнаружить не удалось. Тем не менее, кое-какие догадки появились. Португалец, чьё имя не мог вспомнить ни один из живущих в доме, был нанят прислугой на одну из ферм в Сванси, которой владел мистер Борден. В тот день он поговорил со своим работодателем и попросил его выплатить то, что он заработал. Мистер Борден сказал ему, что у него с собой нет денег и попросил его придти попозже. Произошло ли между ними что-либо еще—установить невозможно. Португалец ушёл и вскоре мистер Борден отправился в центр города. Сначала он зашёл в парикмахерскую Питера Ледюка, где его побрили около 9:30 часов утра. Затем он зашёл в Юнион банк, где он побеседовал с М. Хартом, финансовым директором банка, в котором сам он являлся президентом. Судя по всему, после этого он пошёл прямо домой. Там он снял пальто и удобно устроился на диване, чтобы вздремнуть. Исходя из удобной позы, к которой было найдено его тело, предполагается, что он спал, когда был нанесён смертельный удар. Предполагается, что миссис Борден находилась в то время в той же комнате, но была настолько сметена неожиданной атакой, что у неё не осталось сил на то, чтобы кричать о помощи. Потрясенная случившимся, она помчалась наверх в свою комнату. Убийца, должно быть, преследовал её наверх по лестнице, и в тот момент, когда она пятилась в самый дальний угол своей комнаты, настиг её и поразил смертоносным ударом топора. Удар за ударом обрушивались на её голову после того как она потеряла сознание и лежала распростертая на полу.
Убийца стремглав бросился вниз по лестнице и выбежал на улицу, оставив за собой открытой дверь с проволочной сеткой. На ковре и на лестнице не было обнаружено никаких следов крови, никакого оружия. Попытки найти кого-нибудь, кто видел, как убийца ушёл, оказались безуспешными, и можно с уверенностью предположить, что орудие убийства было таким маленьким, что он мог спрятать его в своей одежде. Если бы у него в руках был окровавленный топор, кто-нибудь обязательно обратил бы на него внимание.
Началось расследование. Никто ума не мог приложить, что могло послужить мотивом к такому деянию. Все знали спокойный характер мистера Бордена, и хотя он считался богатым, он не вёл себя так, чтобы спровоцировать ограбление. Более того, его серебряные часы остались у него в кармане, и его одежда была не тронута, так что трудно допустить, что такое ужасное убийство было совершено ради добычи.
Привлечено внимание мисс Борден
Звук тяжёлого падения и приглушённые стоны привлекли внимание мисс Борден. Там [в доме] её взору представилось вышеописанное ужасное зрелище. Она помчалась на лестницу и позвала служанку, которая мыла окно в своей комнате на третьем этаже. Преступление было совершено настолько бесшумно, что ни одна, ни другая не заметили то, что произошло так близко от них.
Мисс Борден сообщила полицейскому, что около 10 часов утра она работала в сарае. Возвратившись, она обнаружила своего отца в гостиной с ужасной раной на голове. В тот момент показалось, что удар застал его сидящим. Забив тревогу, она побежала наверх за своей матерью, и тут к своему ужасу обнаружила её лежащей между туалетным столиком и кроватью, скончавшейся в луже собственной крови. Всё выглядело так, будто миссис Борден видела этого человека, когда он входил, и он, зная, что его подлое преступление будет раскрыто, побежал за ней наверх по лестнице и завершил своё дьявольское дело. Все хорошо знают, что миссис Борден всегда уходила из комнаты, когда её муж говорил с кем-либо о делах. Любой, кто знал это, мог с лёгкостью напасть на свою жертву прежде, чем она успела бы закричать о помощи. Мисс Борден не видела, чтобы кто-либо входил или выходил из дома. Человек, который заведовал фермой её отца, пользовался его большим уважением. Его зовут Альфред Джонсон, и он настолько доверял своему работодателю, что оставлял свою вексельную книжку у мистера Бордена ради сохранности. У девушки не было ни малейшего подозрения, что он мог бы быть как-либо замешан в этом преступлении. Что же касается подозреваемого португальца, то о нём она ничего не знала. Он был нанят подённо в разгар сезона. Трудно сказать, что могло бы стать для него мотивом, ведь мистер Борден всегда был добр к своим наёмным работникам.
Ещё один факт, замеченный полицией, хоть и не кажущийся особенно важным, будет проверен: примерно две недели назад один человек зашел к мистеру Бордену с просьбой сдать ему пустующее помещение для магазина на Саус-Мэн-стрит. Через некоторое время, когда она проходила мимо комнаты, где они беседовали, были слышны громкие голоса, и она услышала, как её отец сказал: «Я не сдам помещение для использования в таких целях». Вскоре всё утихло, а когда этот человек уходил, её отец сказал ему: «Я дам вам ответ, когда вы приедете в город в следующий раз.» Этот разговор имел место две недели назад, но тем временем помещение было сдано другому. Когда он заходил, было темно, и она не запомнила, как он выглядел.
Отправились в Сванси
В 12:45 устав Хильярд и полицейские Дорти и Коннорс подъехали в повозке и отправились на ферму в надежде, что подозреваемый туда вернётся, чтобы подтвертить своё алиби. Они имели в виду прибыть туда намного раньше него, поскольку дотуда примерно десять миль [16 км.], несмотря на малую вероятность, что он туда вернётся. То, что подозреваемый—это наёмный работник-португалец, делает довольно неправдоподобным заявление Чарльза Гиффорда, живущего в Сванси. Мистер Гиффорд говорит, что единственный португалец, работающий на верхней ферме, это мистер Джонсон, но что тот прикован к постели болезнью. Возможно, что ещё кто-то был нанят мистером Борденом на несколько дней на нижней ферме, но мистер Гиффорд так не считает. Была сделана попытка связаться со Сванси по телефону, но на звонок никто не ответил.
Значительное происшествие
В числе значительных инцидентов, имевших место в ходе обыска дома и подсобных помещений, один был оглашен Джоном Доннелли, который, вместе с другими, обыскивал сарай с тем, чтобы найти какие-нибудь следы беглеца. На сене, устилавшем пол, он увиден совершенно ясный отпечаток тела человека, как если бы кто-то там провел ночь. Кроме того, было очевидно, что спящий либо ворочался, либо уже спал там раньше, потому что в другом месте был найден другой отпечаток, совпадавший по форме с первым. Возможно, кто-то любил прилечь там, чтобы подремать, однако отпечаток был человека примерно пяти футов шести дюймов [1,65 м.]—ниже ростом, чем Мистер Борден. Это открытие дало основание подозревать, что убийца там ночевал и выжидал удобного случая, чтобы совершить своё деяние.
Ещё одна история
Ещё одна сенсационная новость рассказывается в связи с этими убийствами. Члены семьи были больны в течение нескольких дней, и их симптомы были очень похожи на отравление. В свете последующих событий, эта болезнь вспомнилась. Эта семья каждое утро получала молоко из фермы в Сванси, и бидон обычно стоял перед дверью до того как прислуга открывала утром дом. То есть, любой человек, вынашивющий подлый замысел, имел возможность добавить что-нибудь в молоко, и это обстоятельство будет тщательно расследовано полицией.
Медицинский эксперт Доулан, немедленно прибывший на место преступления, тщательно осмотрел тела жертв, и пришёл к выводу, что раны были нанесены тяжёлым острым оружием типа топора или сечки. В обоих случаях он обнаружил, что был пробит череп, и что смерть была мгновенной. Что касается того удара, который убил миссис Борден, он считает, что он был нанесён высоким мужчиной, который ударил женщину сзади.
Поддельное письмо
Сообщают, что миссис Борден получила этим утром письмо, в котором говорилось, что очень близкая её подруга заболела, и миссис Борден готовилась пойти её навестить. Выяснилось, что это была фальшивка, с помощью которой тот, кто его написал, очевидно намеревался удалить миссис Борден из дома. Если это так, то преступление начинает казатся тщательно подготовленным. Подозрительного типа видели сегодня на Сэконд-стрит; казалось, он кого-то высматривал, и полиция располагает его описанием.
Устав Хильярд, полицейские Дорти и Коннорс сегодня днём отправились в Сванси, но застали всех недавно нанятых за работой на верхней ферме. Осмотр нижней фермы будет проведён незамедлительно. Этой операцией руководит Вильям Эдди.
В 2:10 крепкого телосложения португалец по имени Антонио Ориэль был арестован в баре на Колумбия-стрит и доставлен в полицию. Он громко заявил о своей невиновности, и послал за Джозефом Чейвзом, служащим в Тэлбот и Ко., который опознал его, после чего его немедленно отпустили.
Комментариев нет:
Отправить комментарий